ПЛЕМЯ. (с) Антон Салтанов.
Смотри, это мы, безымянное племя поэтов и менестрелей, с гиканьем несёмся верхом на грохочущих товарняках, захлебываясь креозотным ветром свободы под полиритмичный киртан полувагонов. Это мы, кто кропает вирши в замызганных блокнотах на пыльных обочинах трасс между приливом и отливом механического потока, превращая в драгоценные слитки косноязычную руду путевых записок; мы те, кто бережно хранит растрепанный томик пресвятого Керуака с вываливающимися страницами, живые воплощения его Великой Рюкзачной Революции. Не понаслышке знакомые со стиркой на спасительных вписках и одиночеством дорожных клозетов на автозаправках, мы движемся к конечным точкам наших маршрутов отрешенно, словно индийские садху, неотделимые от самой дороги.
Смотри, как мы проводим летние ночи под звездами, будь то пустынная стоянка дальнобойщиков или укромный уголок городского парка, припорошенный метелью вишневого цвета. Мы греемся в душистых норах сельских скирд, в кампании полевых мышей, кузнечиков и бархатных бражников, лишь изредка позволяя себе роскошь перекантоваться в дешевых меблирашках, чтобы кайфануть под горячим душем после долгой дороги. Смотри, как мы просыпаемся на пыльных чердаках под курлыканье городских голубей, смотри, как мы шагаем по безлюдным утреннему пригороду, чтобы исчезнуть в пламенеющей заре. Смотри, как мы катимся на картонных велосипедах, охваченные сакральным восторгом и неутолимой жаждой познания, точно сполохи древнего Предзнаменования. Это мы, кочевое племя сумасшедших грешников и гривоглавых бодхисаттв, с глазами, полными неизбывной тоски по шестидесятым, свободные и счастливые, покрытые с головы до пят загаром, пылью и фенечками. Мы покидаем призрачный неоновый морок мегаполисов и уют провинциального захолустья, оставляя брошенные якоря Вавилона ржаветь в иле опостылевшего быта. Нас не заманить декорациями рая, под завязку набитыми штампованными кафкианскими экспонатами и марионетками, главное призвание которых – стариться в крысиных бегах и задыхаться на ненавистных работах от невыразимой отвратительной меланхолии. Такой номер с нами не пройдёт. Мы уходим навстречу солнцу и ветру, пришло наше время колокольчиков.
Смотри, это мы странствующие кукольники и бродячие паяцы, фокусники и укротители огня и наши цыганские балаганы не нуждаются в кондиционерах, телевизорах, холодильниках и кредитах. Всё, что нам нужно это дорога, чтобы продолжать своё вечное движение через полифонический гул городов и сквозь завораживающую пастораль сельских пейзажей. Смотри, как мы безудержно хлещем с горла дешевое вино, болтая без умолку обо всём на свете на задворках железнодорожных пакгаузов ночами напролёт! А если найдется газетная самокрутка с табаком, выпотрошенным из найденных окурков, ну, что ж, жизнь не так уж и плоха! И порой приятно бывает вспомнить старые добрые времена, не думая о завтрашнем дне, просто созерцая пустоту и собственное забвение, и с головой окунаясь в этот полуночный дзэн на самом острие бытия. А когда под утро в небе разольётся акварельная мгла, мы заварим на двоих в старой жестянке душистый обломок пуэра, и на голодный желудок будем фантазировать о воображаемых гастрономических яствах.
Рацион наш незатейлив и прост: ворованные персики, печеные каштаны из городских парков, липкие карамельки, пригоршня сухарей, кизил и шиповник для чая, изюм да лесная лещина, присаживайся и угощайся.
Смотри! Это мы – Радужное племя бездельников и мечтателей, празднующее Великое Сегодня. Это мы - достигшие точки назначения. Смотри, как мы бредём по раскаленным серым камням лагун между полюсами двух маяков, навьюченные рюкзаками и музыкальными инструментами. Это мы - просыпающиеся с первыми лучами солнца в дырявых просоленных гамаках, наблюдающие как сквозь дрожащее кружево листвы где-то наверху розовеют гроздья неспелых фисташек. Это мы смотрящие с вздыбленных утесов, как море на ветру перекипает бирюзовой рябью, и смешивает тусклый запах водорослей с благородным ароматом можжевельников, по которым расползаются сизые пятна лишайников.
Смотри, как кто-то, угостившись местным самогоном на чьей-то стоянке, всё ещё дрыхнет на пляжной гальке, в теплой утробе линялого прокуренного спальника, ласково убаюканный алкогольными парами и колыбельной моря. Кто-то босой и лохматый уже коптит мятую турку на масляном фитиле консервной жестянки, дырявой как решето, наполняя пляж тонким ароматом кофе с корицей и кардамоном, а кто-то печёт грубые лепешки на пляжных очагах из камня. Синий канат, каменная щебёнка сыплется из-под ног, проснувшееся племя выбирается на пляж, продирается через заросли колючего остролиста по неприметным тропкам, стекаются один за другим туда, где простор и ветер, море и солнце, желая каждому встречному доброго утра. Здесь они кидают свои ветхие лохмотья на камни, чтобы окунуться в прозрачную прохладу, а после чистят зубы пастой с морской водой и делятся новостями. Пересох родник в Сухой Щели. Приходила кабаниха на третью лагуну. Вечером джэм на Генеральских дачах.
Замри… Шшшшш… Слышишь этот шелест прозрачных стрекозьих крылышек, наполняющий тихой гармонией вечерний воздух? Смотри, как надувают пузыри неуклюжие крабы, выползающие на мокрые камни, и как грациозно скользят спины дельфинов в жемчужном сиянии заката. Смотри, как плавится лизергиновый сургуч тачдауна, незыблемо припечатанный к сусальному золоту горизонта. Закрой глаза и слушай, как нараспев поют стослоговую мантру Ваджрасаттвы наши сестрички в дрэдах и татуировках. Смотри, как всё вокруг погружается в безмолвный трепет, переживая божественные минуты прозрения и ощущая всем своим естеством этот путеводный свет.
Смотри, как мы, обнаженные и уставшие, с морской солью в спутанных волосах, выбираемся из серебристого шепота прибоя, чтобы согреться у огня после ночных купаний, а наши женщины двигаются в такт музыке, звучащей у огня. Слышишь, как гигантский бубен громыхает в жаркой ночи, как вибрирует басами изогнутый раструб диджериду, как хрипло дразнится язычок варгана? Слышишь, как кто-то в псилоцибиновой темноте старательно выдувает фрактальный узор на казу, как шелестит рисовым зерном рейнстик, как нежно вплетается нить флейты в орнамент мелодии под благозвучный перестук хэнгдрама и треньканье укулеле?
Смотри, как Орион, готовый нырнуть с небосвода туда, где падающие за долгие миллиарды лет звезды перерождаются ослепительным планктоном, там, где филигранно тонкий месяц, будто росчерк арабского каллиграфа, начинает свой планетарный дебют там, где звездная бесконечность вливается в непроницаемую морскую колыбель.
Смотри! Это мы – исчезающее Племя романтиков и философов, разгуливающее босиком по лесным лабиринтам, опьяненные первобытными плясками под звездами у полыхающего жаром костра, запускающие по кругу бутылку с вином и самокрутку с дичкой, прихлёбывая душистый чай из консервной кружки. Это мы, шаманы и хранители Леса, совершающие вальяжные променады во тьме со свечой в руке, это мы, сказочники и кудесники, с ладонями, перепачканными соком инжира, заклинатели Норд-Оста и непревзойденные мастера арбузных визуализаций. Это мы непознанные манускрипты, испещренные замысловатой абракадаброй татуировок, покрытые синюшной вязью клятв и пророчеств, преисполненные печали и свободы.
Сгоревшие носы и спины помнят полуденный жар солнца. Выгоревшие на солнце кудри, завитые соленым бризом, помнят морскую волну. Неподдельной радостью искрятся глаза. Счастье. Счастье просто так. Счастье даром для всего Племени прекрасных неудачников.
Москва. Октябрь 2019.
